«Герберт фон Караян: разбор полетов»: статья директора Краевого архива о легендарном дирижере
8 Февраля 2016
«Герберт фон Караян: разбор полетов»: статья директора Краевого архива о легендарном дирижере
Государственный архив Пермского края активно сотрудничает с ведущими пермскими СМИ, предоставляя материал для исторических рубрик и обзоров. Архивные документы и тексты сотрудников архива регулярно появляются в таких изданиях, как «Business Class» (рубрика «Фотоархив»), «Новый компаньон» (проект «Реальная Пермь»), «Пермская трибуна» (рубрика «Хорошая история») и др. Продолжая традицию взаимодействия со СМИ, Краевой архив сотрудничает теперь и с журналом «Аэропорт» в рамках проекта «История в лицах».
В начале февраля в свежем номере журнала «Аэропорт» в рубрике «История в лицах» вышла статья директора Государственного архива Пермского края Андрея Борисова, посвященная знаменитому немецкому дирижеру Герберту фон Караяну. В статье «Герберт фон Караян: разбор полетов» на широком архивном материале раскрывается многогранная личность легендарного дирижера с его увлечениями, страстями, достоинствами, недостатками, мечтами и амбициями.
Андрей Борисов
Герберт фон Караян: разбор полетов
Звездный дирижер, музыкальный демиург, повелитель женских сердец… Он умел нравиться, создавать вокруг себя таинство и причащать к музыке… Характерная седая шевелюра, острый взгляд, отточенный годами дирижерский жест… Караян – один из самых ярких и харизматичных дирижеров своего поколения, который оставил после себя заметный след и как музыкант, и как личность. Впрочем, одно вряд ли возможно без другого. Сегодня о Караяне написаны тома книг, изданы воспоминания о нем разных людей, сняты документальные фильмы. И если сразу после смерти маэстро в 1989 г. восторженные тона в оценках его деятельности преобладали, то со временем ситуация кардинально изменилась – краски в оценках пожухли, ореол величия погас, и говорить о Караяне хорошо стало дурным тоном. Музыкальный Бог был свергнут с Олимпа. О нем стали говорить с сарказмом и пренебрежением. И вот тут-то перед нами предстал обычный человек со своими страстями, достоинствами и недостатками, со своей судьбой. И даже покосившаяся корона на его голове только предавала дополнительный шарм этой личности. Он стал более понятен, реален и даже, быть может, симпатичен. Демистификация пошла ему на пользу.
Известному дирижеру пеняли на его любовь к роскоши, красивым женщинам, дорогим автомобилям со спортивными возможностями и, наконец, маленькому личному воздушному флоту. Караян прославился своей любовью к пилотированию небольших воздушных судов и экстремальным скоростям, но уже на земле – на шоссейных трассах. С 1950 г. маэстро сам пилотировал самолет – сначала это была «Сессна», затем реактивный «Лирджет». Последним, шестым по счету воздушным судном у Караяна был реактивный «Фалькон-10», который развивал скорость до 900 км/час. На экзаменах по пилотированию Караян набрал 93 балла из ста возможных – всего на 4 балла меньше, чем его личный пилот-инструктор. В 75 лет дирижер стал брать уроки управления вертолетами и сделал несколько самостоятельных вылетов. Поговаривали, что Караян компенсировал исключительно мужскими увлечениями свои недостатки фактуры – маленький рост, например. Но, кто осудит мужчину, которого тянет в небо на правах хозяина и который желает покорить его?!
Были к маэстро и политические претензии, которые обратились в серьезные репутационные издержки. Караян входил в сонм ведущих дирижеров фашистской Германии. Более того, он вступил в Национал-социалистическую партию сразу же после прихода Гитлера к власти в 1933 г. и не замедлил воспользоваться ситуацией, чтобы сделать карьеру. Уже в этом году Караян дебютировал на Зальцбургском фестивале. В следующем году встал за пульт Венского филармонического оркестра, роман с которым продолжался у маэстро всю жизнь. В 1935 г. Караян стал самым молодым Генеральным музыкальным директором в Германии. Конечно, он не был любимым дирижером Гитлера как Вильгельм Фуртвенглер – выдающийся маэстро, предшественник Караяна на посту руководителя Берлинского филармонического оркестра. Однако Караяну от этого было не легче – ему рукоплескали Геринг и Геббельс. Рейхсминистр народного просвещения и пропаганды Германии даже посвятил нашему герою статью под интригующим названием «Чудо-Караян». Что Вы будете делать с такой биографией?!
Будучи членом НСДАП, Караян так публично и не осудил преступную партию, в результате чего оказался в ряду неблагонадежных. Советские власти запретили Караяну концертировать, и он в 1946 г. даже вынужден был тайком участвовать в работе Зальцбургского фестиваля. Не сложились отношения у Караяна и с Соединенными Штатами Америки. К нему там относились с презрением и опаской. Предельно сдержанное отношение к музыкальным достижениям маэстро за океаном являются тому подтверждением. Так ситуация подтолкнула Караяна уйти с головой в звукозапись, которая в конце сороковых годов ХХ века набирала обороты. Для выбора подобного профессионального трека были все предпосылки, в частности, опыт работы в студии еще в конце 1930-х гг., когда звукозаписывающая фирма «Дойче Граммофон» заключила с Караяном контракт. Дирижер возглавил лондонский оркестр «Филармония», созданный специально для работы в студии и вывел его практически с нуля в число лучших оркестровых коллективов мира. С этого времени на долгие десятилетия начинается владычество Караяна в музыкальных магазинах мира. И это обстоятельство сыграло с Караяном злую шутку.
Всю свою творческую карьеру Караян много записывался с разными оркестрами и, прежде всего, с самыми топовыми – Венским филармоническим и Берлинским филармоническим. Последним оркестром он руководил 35 лет. Одно и то же музыкальное произведение записывалось множество раз. Один только комплект симфоний Бетховена записывался повторно каждое десятилетие, начиная с 1950-х гг. И это, скорее, было оправданно. Бетховен Караяну удавался. Мастер эволюционировал, нюансировки в интерпретациях менялись. Это вносило интригу, делало прослушивание азартным. Слушателю предлагался выбор, ему было интересно. Выросла культура слушателя, который становился более требовательным не только к звуку, но и к предложенной музыкальной интерпретации. Однако Караяну не удавалась старинная музыка, например, эпохи барокко, в которой он откровенно не разбирался и сторонился ее. Он был дирижером «большого стиля», который был склонен работать с крупными симфоническими формами и значительным по составу оркестром. Романтизм удавался Караяну куда лучше и музыкальных достижений здесь больше. Вместе с тем, Караян парадоксальным образом повлиял на появление такого нового направления в музыке как аутентизм. И это вовсе не диагноз заболевания, а название тех групп классических музыкантов, которые стремились быть исторически компетентными исполнителями. Это означало глубокое погружение в изучение уртекстов или, иначе, первоначальных нотных текстов композиторов без поздних редакций, пристальное внимание к темпам и фразировке музыки разных эпох и стилей, исполнение на музыкальных инструментах эпохи. Аутентисты специализировались на исполнении старинной музыки и поэтому их еще называют музыкантами-старьевщиками.
Одним из отцов-основателей аутентизма является Николаус Арнонкур, который был любимым концертмейстером Караяна в Венском филармоническом оркестре. Караян и Арнонкур, несмотря на разницу в возрасте, были дружны. Арнонкур не раз был в полете, когда за штурвалом самолета был сам Караян. И после полета принимал успокаивающие капли. Впечатлений было много, и они были разные. И, тем не менее, творческие пути друзей разошлись. Арнонкур вспоминал как это было. Шла репетиция седьмой симфонии Бетховена. Караян отдал жесткое указание в определенном музыкальном пассаже играть именно так. Арнонкур поинтересовался у маэстро: «А почему надо играть именно так?» На что Караян не мешкая ответил: «Потому что я так хочу!» Подобный ответ не устроил концертмейстера и спровоцировал его заняться историей музыки и уртекстами.
Караян был не только знаменитым дирижером, но и продвинутым менеджером, мастером замкнуть инвестиционные потоки на себя. Он был обаятельным импресарио, жестким управленцем, хватким деловым человеком. Оркестранты сравнивали дирижера с фюрером. Авторитаризм Караяна был одной из главных черт характера этого человека. Результатом всего этого стало строительство и открытие осенью 1963 г. здания Берлинской филармонии как арт-резиденции Берлинского филармонического оркестра. Караян лично участвовал в проектировании этого здания. Особое значение он придавал акустическим возможностям залов и удобству слушателей. И по сей день Берлинская филармония – непревзойденный по акустике концертный комплекс. Берлинцы до сих пор, и не без доли иронии, называют это здание «цирк Караяна», отсылая нас к античным временам и намекая на концентрацию здесь патрициев, т. е. элиты, правящего класса.
Огромная дискография Караяна оказалась не ровной по качеству не столько звука, сколько интерпретаций. Среди развалов записей Караяна можно было обнаружить шедевры, а можно было наткнуться на весьма посредственные музыкальные интерпретации. Понятно, что шедевров было значительно меньше. Звукозаписывающие кампании сделали из Караяна бренд, и умело пользовались им в своих интересах. Караян стал для них бизнес-проектом. Да и у самого маэстро предпринимательская жилка пульсировала вполне отчетливо. Однако узнаваемость – это еще не знак качества. Критики говорили о неоправданном преобладании записей Караяна на музыкальном рынке.
Личная жизнь Караяна также добавляет к портрету маэстро ряд важных штрихов. Не все романы маэстро мы знаем, да и надо ли это?! Караян был женат три раза. Первой его женой была артистка аахенской оперетты. Это был пробный брак со всеми вытекающими последствиями: страстями, разочарованиями и расставанием. Во второй раз Караян женился осмысленнее. Его женой стала Анита Гютерманн, которая была дочерью промышленника. Однако вскоре появилась проблема: Анита оказалась на четверть еврейкой. На Караяна было заведено дело, его вызывали на допросы, склоняли к разводу. К чести Караяна он был кремнем. Маэстро не бросил жену и, более того, добыл ей статус почетной арийки. Дело было улажено. Третья жена Караяна была манекенщицей и прекрасной блондинкой. Звали ее Элиэтт, она была много младше своего мужа. Она и сейчас жива: не так давно вышла ее книжка с воспоминаниями. Она утверждает в противовес злым языкам, что Караян не любил роскошь, а был аскетом. Она утверждает, что Караян более спокойно относился к женскому полу, нежели к власти в музыкальном мире. А вот к чему он не мог спокойно относиться, так это к самолетам – его страсти. И она ему это прощала. Ревновать к самолетам глупо. Тем не менее, в жизни Караяна были три страсти – музыка, самолеты, девушки. И самолеты шли раньше девушек.
Караян был озабочен своей внешностью. Стареть не все умеют. Он это делал блестяще, правда, ему в этом помогали хирурги – три пластических операции сделали свое дело. Но, за красоту надо платить! В ходе операций, сделанных в состоянии солидного возраста дирижера, было подорвано сердце. Маэстро ушел в мир иной от сердечного приступа, красивым стариком и знаменитым музыкантом. Караян остался в истории музыки. Его помнят. Кто-то чтит его память, кто-то порицает эту творческую фигуру – главное нет равнодушного отношения! И много ли вы видели дирижеров, способных на высший пилотаж самолетов?!
